>>> Очаг и свеча

- Майгер, значит, - Бастиан попытался, где он хотя бы отдаленно слышал это имя, но на ум так ничего и не приходило. Странно, почему этот наемник так скрытничал? Хотя, поговорка «доверяй, но проверяй» всегда актуальна. Но, бретонец сомневался, что родич хотя бы на самую малую часть ему доверял, он знал подобный тип людей, потому что сам к нему принадлежал,  они никому кроме себя не доверяют. Хотя, иногда даже себе не доверяют…
- Местные норды слишком суровы, чтобы их снегом занесло… - лаконично добавил мужчина, поглядывая с опаской на стоящих неподалеку стражников. Подозрительные взгляды провожали парочку на всем протяжении пути, что было не редкостью в этом городе.  Майгер почему-то повел его обходным путем, зачем, спрашивается? Может, хотел ещё куда зайти? Но все же, Бастиан держал руку неподалеку от рукояти кинжала, опасаясь подлого удара. К счастью, они все же вышли к обычному пути во дворец, бретонец так и не понял, зачем они шли обходным путем, может Майгер чего-то опасался? Вот они подошли к какому-то нищему и сородич начал покупать информацию, Бастиан только ухмыльнулся, похоже, он переоценил связи этого человека. Облокотившись на стену, бретонец, подобно Майгеру перешел в режим ожидания этого странноватого нищего.
- Речь? – усмехнулся в ответ бретонец, скрестив руки на груди, - речь я уже давно придумал. Точнее конструктивный диалог.
Дерегот только разочаровано покивал, понимая, как дико звучат эти слова в этом, можно сказать,  эталонном городе нордов. Здесь куда чаще можно было услышать крепкую ругань, чем сложные слова на 4 или больше слогов. Одними из немногих образованных людей здесь были разве что придворный маг да несколько продавцов местных.
А вот что насчет речи, то Бастиан подбирал нужные слова на всем протяжении пути, бредя через снежные сугробы. Полемику из всего этого он не собирался разводить, да и был ли смысл? Как уже ранее это было сказано, это была не его территория, особо развернуться он здесь не мог. В случае отказа придется вернуться в Винтерхолд, к примеру и искать другие пути заработка.
- Библиотеку? – хмыкнул бретонец, - В первый раз меня и на мост не пустили, а во второй я успел пройти только курс лечения. Да, а вот дома у нас была довольно большая дедушкина коллекция книг, даже странно, что при таком раскладе не пошел в маги.
- Ну, можешь считать этот поход чем-то вроде инвестиции в будущее, с возможность сорвать большой куш, - только и пожал плечами мужчина.

Бастиан только недовольно хмыкнул, наблюдая за «темными» делишками Майгера, его дела – это его дела, он к этому дела не имел и не хотел влезать даже. Подобные наемнику люди всегда имеют за спиной целый склад шкафов со скелетами и, если начнешь в них лазать, то рискуешь самим стать одним из них. А это была незавидная участь, наткнуться на лезвие кинжала в темном переулке и закончить свою жизнь в одной из сточных канав города. Жестокая реальность профессии, которую выбрали себе бретонцы, каждодневный риск своей жизнью. Закончив с разговорами, Майгер наконец-то соизволил вернуться к тем делам, которые от него ожидал Бастиан.
- И трех зим не прошло, - только и буркнул бретонец, отстраняясь от стены и следуя за собратом. Холодный северный ветер гулял меж этих черных, каменных стен ещё больше разгоняясь и пробирая буквально до костей. Бастиану только и оставалось, что кутаться в меха своей накидки и надеяться, что после теплой таверны он не захватит какую либо простуду. Крайне нежелательным было слечь сейчас, когда в карманы были, не особо полны золотом. Сомнительно, что какой-то храм будет долго и бесплатно способствовать выздоровлению какого-то бродяги.
- Это с какой стороны посмотреть, физически я сделал столько же работы сколько и остальные. Но сама карта, точнее информация которую она несет мне намного важнее золота. Если норд не продал карту, то все ещё может отлично закончиться, а если продал… - бретонец запнулся мысленно возвращаясь к своим размышления, - а если продал, то можно поспособствовать торговцу и убедить его продолжить разгадку предмета. На благо Скайрима и Братьев Бури, так сказать!..
Бастиан вздохнул, почему ему всегда попадаются столь «недальновидные» спутники? Ведь понятно, что в любом предприятии всегда существует риск обанкротиться. Даже просто торгуя капустой ты рискуешь напороться на того же сумасшедшего мамонта, который уничтожит весь товар и тебя, раз на то уже пошло.
- А что я ещё могу предложить? Золото, которого у меня нет? – только и пожал плечами бретонец, он думал, что его внешний вид и так говорил сам за себя.
- Информация? – предложение слегка удивило Бастиана, он даже и подумать не мог, что Майгера заинтересует подобный товар.
- Ну, у меня много записанных воспоминаний людей о великой войне, но, в основном, это бредни старых пьяных нордов-ветеранов. Хотя, - Дерегот почесал затылок, в уме пролистывая свои записи, - есть у меня две истории, одна старого имперца и одна, какого-то альтмера, но по его виду я бы не сказал, что он вообще когда-то принадлежал к этим чистюлям. Точнее, это одна истории, но с двух взглядов на одни и те же битвы. Я говорю о последних битвах Великой Войны в Сиродиле. Не знаю наверняка, но этот альтмер, по всей видимости, был серьезно наказан, что стал бродяжничать.
Пожал плечами бретонец, следуя за своим собратом во дворец, он надеялся, что весь этот поход не был пустой тратой времени. В противном случае придется все начинать с начала.

>>> Королевский дворец

>>> Таверна «Очаг и свеча»

В синхронности обработки всех торговцев был свой риск - очень скоро поползли бы слухи, еще до конца дня, что Братья Бури что-то ищут и рыскают, а значит, была бы опасность столкнуться с замкнутостью. Поэтому Торбьорн, приметив, что Торгрим уже ведет задушевные беседы с кузнецом, предпочел иную стратегию, связанную, правда, с некоторыми тратами. Он направился к прилавку Нирании.
Торбьорн не любил альтмеров. Еще менее он любил воров. Альтмеры-воры вообще были гремучей смесью, но именно с таким человеком было бы куда проще разговаривать языком "дипломатии". Но первая часть маневра уже оказалась обреченной на провал - в такую рань на рынке было еще мало народу, торговцы только раскладывали товары на лотки, сперва стряхнув с них слой выпавшего ночью снега. Каждый шаг, который Торбьорн Лукавый делал в сторону эльфийки, как ему казалось, эхом отдается от черных как сама вечность, стен квартала, скрипя свежим снегом.
Наконец, поравнявшись с ней, и уже приковав к себе взгляды торговцев с соседних лотков, он угрюмо буркнул:
- Ээээ...Привет. Я бы хотел купить... - он пошарил глазами по прилавку. - ...молоток. У тебя ведь продаются молотки? Хочу подарить сыну, чтобы он стал строителем или корабелом. Воин из него уже не выйдет...
Норд тоскливо вздохнул и поджал губу, воззрившись на торговку.

- Хватит острить и приглядываться, скупщица. И держи при себе свои руки. - Лукавый налег на прилавок и понизил голос так, чтобы прочие торговцы не слышали, о чем он говорит. - Тут такое дело - только что в городе не без моей помощи взяли Векс. Ты помнишь Векс? Конечно же ты ее помнишь! Маленькая юркая девчушка подавала тогда отличные надежды в вашем...хммм...ремесле. Ну короче говоря, дело такое - шла она, я так думаю, к тебе, чтобы сбыть награбленное. Стало быть ты, Нирания, вернулась к своему прежнему ремеслу...ай-яй-яй...
Он выпрямился и отступил на полшага, надменно взглянув на эльфийку. Лукавый блефовал, и Нирания это видела, а также она видела и то, что норду по большей-то части плевать, выглядит ли его блеф убедительно - он всячески это демонстрировал. Он показывал, что положение меров в Виндхельме не выигрышное и никогда таковым не будет, а стало быть, его версии поверят даже не уточняя ее - только чтобы упрятать Векс, а заодно показательно отыграться перед Талмором на их соплеменнице.
- Это грозит большими проблемами. Возможно даже казнью. Причем публичной. А может быть и поркой - все зависит от того, насколько тяжкая твоя вина. - из уст норда это звучало как "насколько богата моя фантазия".
- Но, я думаю, мы сможем уладить это ужасное преступление... - он почесал лысину и пробормотал. - Говорят, вчера на рынке творилось страшное колдунство. Меня это настолько заинтересовало, что я даже кушать не могу, представляешь?
Торбьорн вытращил на эльфийку глаза.
- Ну такое дело - хожу по городу, как загипнотизированный, узнаю что да как...

Отредактировано Торбьорн (2013-03-23 01:52:52)

От такой наглости у норда бы глаза на лоб полезли, если бы это вообще было возможно физически, и если бы он не умел скрывать своих эмоций. Взяв с прилавка обруч с аметистом, он принялся крутить его в руках, а потом проговорил, как будто бы задумавшись.
- Бледный вид и орочья походка. Достойная награда.
Мимо прошел стражник, кивнув Торбьорну в знак приветствия.
- Слушай, красавица, - норд вовсе не слукавил - он не испытывал отвращения к женщинам-мерам, находя их красоту специфической экзотикой, - так дело у нас с тобой не пойдет. Я даже не в курсе, что ты можешь рассказать, а ты уже требуешь от меня какой-то награды. Может ты ничего не знаешь. А учитывая твое шаткое положение...короче торг тут не уместен.
Он сделал кислую мину, словно проглотил сырого моллюска и отрицательно покачал головой. Обруч с аметистом вернулся на свое законное, или полузаконное место, а приземлившийся на край черной каменной стены ворон, издавая утробное "Кро-кро", начал, наклоняя туда-сюда голову, уже присматриваться к этой "блестяшке".
- Заинтересуй меня. Расскажи, что ты знаешь и я, пожалуй, как-то отблагодарю тебя. Ведь с хозяевами в их доме не торгуются. А мне нет никакого резона вас изводить, ты же знаешь.

Это было настолько неожиданно, что сравнимо было с ударом под дых - уж что никак не укладывалось в планы Лукавого, так это появление каких-нибудь старых друзей, собутыльников или еще кого-то. А уж сына здесь он даже представить не мог. Хотя, конечно, он был безмерно рад своему сынишке: всю суровость как рукой сняло, а уж до Нирании дела не было теперь никакого. Норд потрепал мальчишку по меховой шапке, которая была настолько большой, что наползала Хагриму на нос, и прижал к себе. Затем он опустился перед мальчиком на корточки, и уже наставительно, но без агрессии возмутился:
- А ты что тут делаешь? Где Ульф? Вот я ему по шляпе настучу, за то, что этот старый дурень отпустил тебя одного, да еще в такое место! - рука норда скользнула к поясу и он вспомнил, что не привез никакого подарка. Это было упущением - побывать в Винтерхолде и не привезти какой-нибудь книги из крупнейшей библиотеки Скайрима.
Недоработку надо было срочно исправить.
- Нирания, а у тебя есть в продаже... - он начал скользить взглядом по лавке, пока не обнаружил деревянную модель судна. Пятнадцать септимов упали на прилавок - а поделка уже была у него в руках.
- Ты станешь выдающимся инженером, сын! - норд вручил мальчику деревянный корабль. Это был громоздкое пузатое торговое судно. - Одно из тех, которые заходят по глубокой воде в Солитьюд. Я видел их там - размером как Синий Дворец! Под хлопающими от ветра парусами они медленно вползают в гавань, шаркая дном по песку под водой - настолько тяжело они нагружены тканями, сиродильским бренди, эбонитом с Солтсхейма. И ты будешь строить такие, когда подрастешь!

Потрачено 15 септимов

Отредактировано Торбьорн (2013-04-21 16:46:44)

Начало игры

Великий город Виндхельм, столица Истмарка. Он столь древний, столь величественный, что захватывает дыхание. Как только повозка, в которой был Марк и его эксперт по местной культуре, подъехала к городу, то у Марка открылся рот от удивления. Он никогда не ожидал увидеть в Скайриме что-то подобное. Но вот он уже стоит в городе и осматривает достопримечательности, рядом юноша-норд лет двадцати. Он постоянно что-то рассказывал, но мужчина едва ли вникал в его слова. Его больше интересовал сам город непосредственно и его жители. Увы, но эффект, возникший, как только они добрались до моста, успел рассеяться: огромные стены и здания вблизи кажутся холодными, отталкивающими, узкие улица вызывают клаустрофобию, а холод не могут победить одинокие жаровни. Люди ходили с грустными лицами, покорные свое загадочной печальной судьбе, будто сам дворец поддавил их волю. Недалеко, где-то справа эхом отзывалась чья-то ругань и крики, которые не смог заглушить даже этот сильный протяжный ветер. Один из голосов отдавал моровиндским акцентом. Марка тошнило от этого города. Хотя, стоит быть откровенным, его выворачивало от всех городов в Скайриме. Все города обладают уникальной культурой, но все они так далеки от любимых городов Сиродила: Коррола, Анвила, даже Бравила.
- … а вон там и стоит великий дворец. Некогда он принадлежал самому Исграмору, а сейчас там правит Ульфрик, - гордо рассказывал юнец-норд.
- Спасибо. Вот, возьми тридцать монет и сними нам комнаты в таверне. Остаток можешь потрать как хочешь. Но не вздумай пить! А я прогуляюсь. Где здесь рынок? Нужно купить шапку, а то так и захворать недолго.
- Как скажете, - учтиво ответил парень и показал рукой в сторону рынка.
Они попрощались и разошлись. Марк засунул руки в карманы и пошел, куда указал ему юнец. Конечно, мужчина здесь не ради того, чтобы оценить красоты города. У него есть задание: изучить местное самоуправление, тех, кто руководит восстанием. С Ульфриком Марк надеется пересечься в последнюю очередь, но вот его приближенные – с ними другое дело. А именно Галмар и Торбьорн. В особенности последний, ведь если первый – человек военный, простой и понятный даже для обывателя, то вот последний оказался загадкой для двора Элисиф, сколько бы ни спрашивал о нем Марк. Несмотря на столько вопросов, мужчина долго откладывал поездку, хотя бы, потому что это долго, скучно. И еще этот холод. Куда комфортней находиться в своем офисе, изучая статистику деятельности Туллия. В любой момент можно прерваться, пойти погулять по красивому Солитьюду (да, к нему Марк привык и признает за город), пообщаться с приятными людьми, например, из Коллегии бардов. И все же он здесь. Всю поездку Марк планировал разговор, который состоится с Торбьорном. Он норд, верный Брат Бури, так что от него стоит ожидать прохладного отношения. Зато Марк готов к встрече, а вот он нет, что дает преимущество. «Где же нам побеседовать? Он легко может повести нас во дворец, где мы будем говорить при Ульфрике. Значит, каждое мое слово будет играть на политической арене, а на ней правит Туллий, не я. Впрочем, он дал мне некоторую свободу. Можно пойти в какое-нибудь культурное заведение, но культура у нордов: таверны, реки меда и разбитые физиономии. Можно пройтись по городу. Что же сказать? Норды ценят прямоту, так что здесь я могу быть откровенным. Затем стоит узнать его мнение о ситуации и советниках Ульфрика. Как знать, с благословлением Зенитара, я найду слабое звено в его строгой системе, и тогда у нас будет большой шанс на успех». Размышляя, Марк не заметил, как пришел на рынок. Было еще рано, так что торговцев было немного. Марк подошел к одному из них и навел беседу. Марк несмотря на опыт торговца, был не очень силен в торге, зато умел разговаривать с людьми. Потому смог сделать себе скидку. Хотя денег было достаточно, да и Империя всегда выделит финансы, Марк таким образом готовился к будущему разговору, «разогревался». Как только меховая шапка увенчала голову Марка, а пятнадцать септимов утяжелили кошель торговца, Марк завел разговор о Торбьорне. Торговец кивнул на фигуру, что стояла позади. «Как удачно совпало». Имперец поблагодарил его и пошел к Торбьорну. Тот разговаривал с ребенком и дал ему модель корабля. «Сын? Вероятно. Это нужно отметить».
- Доброе утро, Торбьорн. Вы, вероятно, не знаете меня. Мое имя Марк Аврелий, я советник Туллия. Рад знакомству, - добродушно сказал Марк и протянул руку. Сказал он это откровенно или солгал – не ответил даже сам Марк.

Потрачено: 45 септимов.
Приобретено: меховая шапка.

«Все могло быть куда хуже». Торбьорн – необычный норд и это сразу бросается в глаза. Во-первых, его внешность: черты лица мягкие, одежда хорошего кроя, только подчеркивала его образ мужественного и властного человека. Необычно также то, что он предпочел быть бритым, а Марк слышал о большой любви нордов к бороде. «Интересно, аристократ ли он?» Норды ценят силу, но простой воин может победить в схватке, может, даже в битве, но никак не в войне. Стало быть, Торбьорн должен быть умнее. «Его речь – его инструмент. Им он владеет хорошо, уже показал свою образованность. Поразительно в таких условиях. Хотя показывать свою силу он поспешил». Марк не скрывал своей заинтересованности в Торбьорне, постоянно осматривал мелкие детали, которые позволили бы оценить своего собеседника, что угодно: чистота обуви, состояние рук, легкие нервные вздрагивания. Конечно, взгляд скользнул и по амулету Талоса. «Это хороший знак. Возможно, здесь мы найдем точки соприкосновения». Марк сам был верующий, правда, Талос для него был важной политической фигурой в истории Империи, но как бога, воспринимать его было тяжело. Так что, когда император объявил Талоса не божеством, Марк не особо опечалился, в этом даже нашел иронию – когда-то его объявили богом, а потом в мгновение сделали простым смертным.
- О, не сомневаюсь, постоянно так много людей мельтешит перед глазами, что я редко запоминаю их лица, что уж до имен – легко пошутил Марк. Настроение его было хорошим, ведь он наконец-то в своей стихии, хотя, стоит признать, шутки здесь были неуместны.
- Разумеется, мы же не в Империи, так что иммунитет не защитит от острого меча или быстрого топора. Только спровоцирует всех верных Империи нордов и выставит виновника не в лучшем свете, - Марк решил пустить немного колкости. Любезным он еще успеет быть, но вот не было желания показаться слабым или изнеженным имперцем. Каким бы ни был норд, но он всегда будет ценить силу духа. Что же до прочего, то Марк не стал реагировать на подозрительно малое количество имперцев, а именно никакого. «Какой имперец заявится сюда? Худших условий для жизни я еще не встречал».
- Да, я бы хотел повидаться с ярлом Ульфриком, как только это будет возможным. Правда, долгий путь несколько утомил меня, и, если бы не таверна, на которую я наткнулся, мы бы с Вами сейчас и не разговаривали вовсе, - Марк сделал вид, что пропустил мимо ушей слова «король Скайрима». Эти попытки заявить о своей силе или спровоцировать были или неудачным ходом, или проверкой на прочность. Впрочем, Торбьорн просто был не рад этой встрече и не скрывал этого. Конечно, разговор произошел очень сумбурно, что сам бы Марк, будь он на месте Торбьорна, был бы недоволен. Но раз Марк на своем месте, то он будет преследовать только свои цели.
- Прежде чем перейти к делам, я бы с удовольствием ознакомился с местной культурой, так сказать, культурно отдохнул. У Вас замечательный город, и Вы бы мне польстили, если бы провели небольшую экскурсию по нему.

- Темные эльфы... - они как раз миновали одного из них, и тот полушепотом бросил Торбьорну приветствие. - Данмеры живут тут так, как они сами того заслуживают. Упорный труд не для тех народов, которые мнят себя аристократами среди всех прочих. А чтобы выжить в таких суровых условиях - надо упорно трудиться. Серокожие предпочитают заниматься торговлей. "Купи-продай". Это не в чести у нас, хотя и есть чем торговать. Но любой добродетели норд предпочтет усердие в своем деле. Но...я не отношусь к ним предвзято - это ни для кого не секрет. Что до культуры...то они и не пытаются к ней адаптироваться. В Скайрим вообще все лезут со своими паршивыми обычаями и пытаются воздвигать своих идолов.
Лукавый как-то мечтательно усмехнулся и пробормотал:
- Вы вроде бы из Солитьюда, а совершенно не понимаете нордов...видимо Элисиф в своем Синем Дворце в конец распустила всякие инородные традиции и устои. Говорят у них и Талмор в гости ходит. Хах! Нет, ну вы определенно безумны! Приходите сюда и хотите, чтобы я замолвил за вас словцо перед Ульфриком, хамите как дышите, не сообщаете своих планов. Так у нас дело...не пойдет...Я-то все терплю - как бумага. А вот королю это не понравится.

Лукавый остановился и принялся читать памятные доски на стенах.
- Он, видите ли, - Торбьорн протер пальцами уголки рта, - патриот. Причем яростный. Вы знаете...
Мимо прошаркал кто-то из горожан, но, по счастью, улицы Виндхельма были недостаточно многолюдны, чтобы они не могли остаться наедине. Свидетелем был только мальчишка-сын.
- Вы можете пытаться играть в свои имперские игрища до скончания этой эры, - норд сделал характерный жест рукой, изображающий онанизм, - но вот Ульфрика это не впечатлит. А у меня уйма дел, поэтому если у вас больше нет тем для разговора, кроме как выяснение судеб Темных Эльфов, зачем вы несомненно прибыли на другой конец провинции - дело-то важное, то я, пожалуй пойду... А вам стоит посетить Новый Гнисис. Там вы получите информацию из первых рук.

Норду вообще-то было не принципиально, по какому делу прибыл его собеседник - к Ульфрику гости ломились как в таверну на праздничный день. Но на всякий случай он незаметно остановился именно в таком месте, где пересекались маршруты стражи и начал про себя обратный отсчет до того, как они придут сюда, чтобы попросту исполнить вышесказанное и отправить словоплета в каталажку. Люди Галмара быстрее вытащат из него всю подноготную. Может даже с ногтями.
На лице норда застыло унылейшее выражение ожидания слов прощания. И почему каждый имперец, прибывающий в Виндхельм начинает разговор с расспросов о том, что и так всем известно - жизни Серого Квартала! Заливают всякую ересь о том, что прибыли с целью "изучения". У этого-то хоть хватило смекалки не корчить из себя доморощенного ученого. А вот цепляет-то напрасно: нормальный дипломат постарался бы расположить к себе, а не провоцировать. Но нормальный норд среагировал бы на провокации, а Лукавый был в высшей степени не нормален для норда. Вот пусть и читает во мне что ему захочется...
Сколько уже их прошло через колодки. И как выяснилось - каждый пришел с какими-то мрачными и темными целями. Сегодня Лукавый приведет уже вторую находку после Векс. Это будет большой праздник для Ульфрика.

Отредактировано Торбьорн (2013-04-24 01:13:12)

- Что значит «в прошлый раз»? Ты хочешь сказать, что колдовство у вас тут случается регулярно? Каждый день? – Торгрим не смог скрыть своего удивления. Слова кузнеца эхом отозвались в голове. Почесав подбородок, Торгрим выпрямился и огляделся по сторонам, словно ожидая увидеть, притаившегося в тени очередного колдуна, плетущего свои коварные заклинания. Никакого мага, никакого волшебства он не увидел, зато приметил Лукавого мило беседующего с подозрительным имперцем. О чем шла речь, Торгрим не знал: собеседники разговаривали в полголоса и двигались в противоположную от него сторону. При виде имперского посланника, нагло расхаживающего по улицам Виндхельма, Торгрим вскипел. Как  волк,  даже если он не голоден, завидев врага, сразу готовится к прыжку, так и ветеран Великой Войны почувствовал к имперцу страшную ненависть, хотя  он ничего плохого ему не сделал. Его раздражал имперский акцент, одежда, вытянутое лицо имперца. Кровь вскипела в нем, и он схватился за топор, чтобы броситься и зарубить этого проклятого завоевателя, но вдруг опомнился.
«Обливион меня подери, что это со мной?» - шепотом произнес плотник, отступая на шаг и с удивлением глядя на свою ладонь, которая секунду назад с яростью сжимала топор.
Убрав за спину топор Торгрим, вновь повернулся к кузнецу.
- Да, я от Вунферта… Мне поручено разобраться с этой проблемой. Жопоу чую, в этом месте не все чисто, - с уверенностью в голосе произнес плотник, - чтобы это не было, но я с этим разберусь… Только, Обливион всех подери, мне нужно знать что за херня тут твориться. Так что рассказывай… Хорош ходить вокруг, да около… Яйца Талоса…
Поглядев через плечо на беседующих собеседников, Торгрим решил напомнить своему партнеру, что они  прибыли на рынок не просто так. Аванс у Вунферта взяли? Взяли. Теперь нужно его отрабатывать…
Наклонившись до земли, Торгрим сгреб рукавом снег, слепил снежок и, размахнувшись, с яростью бросил его в имперца, попутно крикнув во все горло:
- Скайрим для нордов!
Убедившись, что бросок вышел удачным, а снег нашел свою цель в виде шапки имперца, плотник как ни в чем не бывало, отвернулся, вернувшись к разговору с кузнецом.

- Марк! - окликнул имперца Торбьорн, прежде чем тот направился к его коллеге, но это было бесполезно. Мысленно он проклял и Торгрима и всю ту часть нордского племени, которая считала свое "крикунство" превыше большой политики. Меж тем как Торбьорну было очевидно и то, что Скайрим даже во главе с Ульфриком не сможет вечно находиться в состоянии войны, а значит - надо уметь вести дипломатические переговоры с теперь уже соседями в лице Сиродила. "Теперь он ему проповеди читать будет!" - вздохнул он.
- Папа, а что хочет этот имперец? - поинтересовался Хагрим.
- Он хочет беседовать вместо того, чтобы воевать.
- Это хорошо? Или он просто трусит?
- Это хорошо. И он определенно боится, но не за себя, а за свою страну. Это и есть патриотизм.
- Я думал, что патриотизм - это когда ты сражаешься за свою Родину.
- Да, Хагрим, и это тоже верно. Патриотизм может быть разным. Кто-то строит корабли, - он указал на свой подарок, - кто-то сражается в лесах и полях, а кто-то ведет беседы. В конце-концов ты понимаешь, что нельзя все время лить кровь и когда-то настает момент, когда нужно строить корабли и вести беседы.
- Тогда почему мы воюем? - задал сын прямой вопрос.
Сложнее всего всегда отвечать на вопросы прямые, где нет пространства для маневра. Торбьорн помолчал немного, а затем проговорил.
- Потому что они покусились на веру. Можно сжечь посевы и дома, но потом люди отстроят и вырастят их заново. Но вера - незыблема. Дух делает человека человеком. И горный тролль, создает себе жилище, но разве он - человек? Разве он может созидать нечто прекрасное, как этот город? Кое-кто в империи стал как этот тролль, живет ради брюха, и думает что другим надо жить так же - без богов, без чести, без гордости. Важно лишь одно - государство и сытый народ!
Слегка распалившись, он, наконец, вскочил и быстрым шагом подошел к Марку и Торгиму.
- Хватит читать ему нотации, господин имперец! А вы, Торгрим, вернитесь к исполнению своего поручения и перестаньте вести себя подобным образом с послом!

- Однако, как у вас скачут мысли и пожелания! - ухмыльнулся норд. - Офис Восточной Имперской Компании тут ныне в упадке. Им сильно мешают пираты с моря, а обратиться за помощью к Ульфрику, видимо, самомнение не позволяет. Так что сейчас там достаточно пусто и заправляет Орт Эндарио. И все-таки...
Они двинулись дальше, уже почти подойдя к главным воротам.
- Вы прибываете за миром, но Империя и не помышляла о мире, посылая на пики наших скал гибнуть сотню за сотней легионеров. Расскажите, в чем причина такой резкой перемены стратегии, наверное это какое-то очень важное событие.
Торбьорн зевнул, но не деланно - плохой ночной отдых давал свое знать. Он ждал не дождался того момента, когда сможет узнать у этого вертящегося ужом человека, что же ему все-таки потребовалось в Виндхельме. Где-то сверху снова каркнул черный ворон, а затем пролетел над ними, отбрасывая на крыши блеклую тень - солнце редко было видно в Виндхельме. Это был чрезвычайно снежный город. Торбьорн уже давно подумывал прокатиться на Солтсхейм - говорят, там и климат помягче, и очень своеобразное смешение культур...

- Не надо советовать Ульфрику или даже мне, как нам себя стоит вести в данной ситуации... - холодно и задумчиво ответил Торбьорн. - Но ваша информация серьезно меня заинтересовала. Фалмеры уже много лет не показывались на поверхности...
А что если он блефует, врет?.. Хочет получить передышку, чтобы внезапно нанести удар. Но разведка не приносила никаких донесений о маневрах противника - все как обычно, мелкие группки разбойничающих легионеров. Надо попытаться вникнуть в суть дела. Ульфрик не должен снять ни одного солдата с дежурства.
- Я думаю, что королю будут интересны ваши донесения. Но я передам ему их лично, а уже потом, если он решит говорить с вами - он сам об этом сообщит. Пока что могу только заверить вас, что в ликвидации этой угрозы я окажу максимальное участие.
А заодно соберу сведения о силах врага в Морфале.
- Пока что, я вынужден откланяться. Впрочем, если вам негде остановиться, я могу предложить вам угол и лавку в моем особняке тут, неподалеку. Вашу защиту обеспечит хускарл. Если, конечно, он еще не покрылся мохом за время моего отсутствия! - Лукавый улыбнулся.