Кругом горы, горы, горы… Острые заснеженные пики, в клочья рвут низкое серое небо. А еще ветер. Мерзкий колючий ветер со снегом, дующий, кажется, со всех сторон и продирающий до самых костей, от которого даже теплая шуба из снежного саблезуба мало спасает. Горы, ветер и снег. Просто «обожаю» это великолепное сочетание. Сколько лет живу здесь, а все никак не привыкну к этому «потрясающему» климату. Даже Солстхейм с его пепельными бурями и бедной флорой в разы лучше. Я устала. Я голодна. Я зла. И мне очень холодно. И какой скриб меня в задницу укусил, что я бросила все и двинулась непонятно куда, будучи почти твердо уверенной, что в открывшихся руинах меня ожидает все то же однообразие. Сидела бы сейчас в своей теплой мастерской, трудилась бы над сборкой этого треклятого центуриона и не ощущала этого жуткого холода. Но нет, я тащусь навстречу ветру, снегу и однообразию. Моя правая рука, крепко сжимающая посох, уже совсем закоченела и я ее почти не чувствую. Можно подумать, а ведь весна на дворе. Впрочем, скайримским горам все едино.
Вся эта история началась несколько дней назад, когда я решила чуть расслабиться, отдохнуть, да и чего греха таить, подцепить себе какого-нибудь кобелька, в местной таверне «Замерзший Очаг». Вообще, я достаточно редко выбираюсь в город. Все-таки мои труды увлекают меня больше, нежели удовольствия плоти, но тогда мне нестерпимо захотелось сменить обстановку, и желанию этому я противиться не стала. Как говорится, работа работой, а отдых по расписанию.
Стряхнув со своих плеч комья налипшего снега, я уверенно толкнула дверь в таверну и очутилась в забытой, но все же привычной обстановке. Тихо потрескивал очаг, местный бард перебирал струны своей лютни, хозяин, как обычно, потирал тряпицей стойку, а его благоверная разносила выпивку. Все было как и всегда и не предвещало чего-то нового, если бы не компания за угловым столом. Мужики – престарелые норды, шахтеры, сразу видно, грязные и вонючие, не представляющие из себя ровным счетом ничего (уж таких я превеликое множество повидала), вряд ли могли похвастаться хоть чем-то, кроме однообразной и скучной жизнью в штольнях. Они бы ни за что не смогли привлечь моего внимания ни своей простецкой речью, ни примитивным образом мышления, а уж тем более ни внешним видом. Но тема их разговора, которую они живо обсуждали пьяными голосами, заставила меня не только подсесть к ним, но и угостить их выпивкой, а после пуститься во все тяжкие с самым болтливым, по счастью, не самым вонючим из всей троицы (отвратительные мужланы, мылись бы почаще).  Эти шахтеришки обсуждали двемеров! Я сначала ушам своим не поверила. Оказывается, работая в своей железорудной шахте, где-то между Винтерхолдом и Виндхельмом, они пробили дыру в какое-то помещение, откуда на них и выкатилась сфера, заставившая тут же покидать лопаты да кирки и броситься наутек. Один из них, тот, что помоложе (любовник, кстати, никудышный), яростно утверждал с пеной у рта, что он успел-таки заглянуть в проход и увидеть там такое, чего никогда в жизни не видел. Чего именно "такого» он там увидел, описать он, естественно затруднялся. Сама не знаю почему я купилась на это, хотя с ехидством думала про себя, что этот недотепа вряд ли хоть раз в своей жизни близко подходил ко входу в двемерские руины.
Утром, покидая «Замерзший Очаг», я оставила Дагуру клочок бумаги с объявлением о найме кого-нибудь, кто мог бы сопроводить меня в эту безымянную железорудную шахту, поскольку в тот момент в таверне не отиралось ни одного наемника. И как ни странно, но в этот же день, уже ближе к вечеру, мое объявление сработало. Я была рада, бесспорно. По большей части не возможным открытиям и путешествию, а тому, что желающим подзаработать оказался орк. Свирепый такой, привлекательный, да и пахло от него куда лучше, чем от тех шахтеров. И всем хорош, только вот паскуда наотрез отказался сумку мою на себе тащить (надо будет оплату ему урезать).
Сборы заняли у меня весь следующий день. Я пыталась, как можно более тщательно подходить к этому вопросу, чтобы и в путешествии сохранить за собой право на комфорт и ни в чем не нуждаться. А закончив, с ужасом поняла, что всего этого добра мне – хрупкой женщине, совершенно не созданной для физического труда, этого никогда не унести. Впрочем, решение проблемы пришло достаточно быстро. Я направилась к своему соотечественнику, талантливому алхимику, но старому козлу при этом, с деловым предложением – одолжить мне своего племянника на время. Мол, и пацаненку польза от этого похода будет куда большая, нежели нудные занятия у хрыча Толфдира. Уж не знаю, что Древису в голову ударило, но он и сам изъявил желание отправиться вместе с нами.
И вот теперь я бреду сквозь снег и ветер к шахте в сердце гор, в компании наемника, на которого имею определенные планы, коллеги-соотечественника и пацаненка с моим вещмешком за плечами. Злюсь, мерзну, но упорно иду, внутренне готовясь к самому худшему – отсутствию хоть малой толики чего-то достойного внимания. Кажется, мы уже на месте. Сверяюсь с кривой отметкой на карте и объявляю, перекрикивая завывания ветра:
- Вот мы и на месте.

Метель завывала, словно раненый зверь - вой этот был порывистым и протяжным одновременно, отчего думать совершенно не хотелось. Да что там думать: мысли отчаянно не лезли в голову, словно внутри все было выморожено безжалостным дыханием этой суровой провинции - данмер шел по колено в снегу, втянув голову в плечи. Хоть Древис и принял все необходимые настойки перед походом, срок их действия не вечен, а дорога была долгой и трудной. Маг остановился, пропуская племянника вперед - идти по проторенной следами тропе гораздо легче, а племянник молодой, хоть и нагруженный похлеще всякого вола - вытянет.
Данмер с невеселой улыбкой наблюдал за тем, как Ллаалса даже здесь, среди безжизненных горных отрогов и ледяных лбов умудрялась вертеть задницей с усердием профессиональной совратительницы - у ведьмы этого не отнять, как не старайся. А вот их компаньон, орк, был невесел и хмур, что немудрено, ведь это племя славится своей кровожадностью и угрюмостью - оркам некогда радоваться, если только топор не завяз в башке очередного врага, а грудь не измазана кровью, словно жертвенник. Однако Кота, а именно так звали орка, несколько отличался от своих собратьев: он был в меру сдержан, тактичен, насколько это возможно, и не позволял себе лишнего. Что до Харекса, то юнец едва вывозил ту ношу, что на него нагрузили заботливые соратники - поклажа Древиса была невелика, потому что алхимик привык путешествовать налегке: пара-тройка скляниц с самыми необходимыми настойками, а также сумка с сушеными травками; кинжал, и прочие вещи первой необходимости колдун держал при себе. Львиную долю всего груза составляли вещи данмерки, чего здесь только не было: наверняка из всего этого добра можно было бы и шатер отгрохать при должном навыке и желании, к счастью или сожалению, Андел не обладал ни навыками, ни желанием - данмер поудобнее запахнулся в плащ и продолжил свой путь, стараясь ступать в неглубокие следы родственника.
И дернул меня черт сняться с насиженного стула в Коллегии и отправится за тридевять земель в эту шахту. Я не специалист по двемерской культуре, я не наемник и даже не расхититель гробниц. Однако было бы любопытно найти что-нибудь стоящее там, внизу - возможно, это даже будут редкие составляющие двемерских механизмов, а может быть и фалмерские уши, ведь этих интереснейших созданий очень часто наблюдают именно в двемерских развалинах? В любом случае путешествие обещает быть интересным, и в меру безопасным: орк не зря ест свой хлеб, да и топор у него с виду весьма грозный, как и его обладатель. Достопочтимая мастер школы разрушения всегда была не прочь всадить парочку шаровых молний в деревянный манекен - помнится, мне даже довелось наблюдать обугленные пятна прямо на стенах её лаборатории. Что до Харекса, то я надеюсь, что он не зря обучался азам школы иллюзии.
Древис закашлялся, поперхнувшись - на морозе во рту пересыхало, а в ушах закладывало, словно лопались тонкие кожаные перепонки, однако данмер был привычен к таким явлениям, как тяготы пути.
Однако, что же нас может ждать в этой дыре? Я надеюсь, что ничего опаснее двемерской сферы, иначе мы все вместе радостно станем смазкой под ступнями центуриона. Корусы, фалмеры - ерунда, с этими созданиями справится и наш достопочтимый орк. Что ещё? Кажется, все - мелкий сброд в виде жуликом и голодранцев можно не брать в расчет.
Маг не без удовольствия отмечал, что путь причиняет неудобства не только ему: Харекс, казалось, не подает признаков жизни и идет, подчиняясь чьей-то злой воле. Орк то и дело бубнил себе под нос какие-то свои ругательства, хватаясь то за рукоять топора, то за полы плаща, Ллаалса же бросала взгляды в сторону спутников настолько красноречивые, что можно было подставлять трут - он бы загорелся тут же без единой искры.
Андел снова попытался отвлечься от окружающего его постылого холода и черных, проступающих сквозь пелену снега горных пиков. Как он согласился на эту экспедицию, и зачем?
Все началось с того, что его коллега пришла и попросила себе помощника. Андел сначала удивился, но затем понял, что орк отказался тащить сумки в силу своей гордости, возможно даже подкрепляя слова парой смачных ругательств. Просить алхимика нести груду вещей было бы просто смешно, а вот Харекс подходил как нельзя лучше: бесценный опыт по крупицам соберется в его голове в ходе этого путешествия, возможно, племянник наконец-то определится со своим путем: хочет он размахивать железякой, вспарывая животы, либо же наконец-таки созрел для магических изысканий. Однако колдун не мог пропустить такое действо мимо своих ушей, ведь не каждый день собирается рейд вглубь двемерских развалин, а в одиночку туда соваться было бы ох как опрометчиво. Наскоро собрав вещи, маг выказал желание сопровождать экспедицию, а их глава не была против. Затем был краткий акт знакомства на пороге Коллегии, в ходе которого орк очень по-своему поприветствовал данмеров, едва не оставив колдуна с изломанной, на манер ветки, рукой, а Харекса калекой - выправлять плечи Андел не умел, как и большая часть "врачевателей" под сводами науки и магии.
Кажется, мы пришли - ну наконец-то. Нет сил больше вытаскивать ноги из бездонных сугробов, будь они трижды прокляты.
Крохотный отряд собрался вокруг неприглядного входа в пещеру, однако за обмерзшими камнями, а точнее, под ними, таились неизведанные, непознанные пласты знаний и ценнейшей информации!
Кота провел краткий инструктаж касательно того, как группе следует вести себя внизу, что было разумно, а затем поторопил компаньонов - на холоде было невыносимо, и всем хотелось согреться.
Миновав короткий и разработанный тоннель в горной породе, они приблизились к трещине, ведущей в сами двемеркие залы.
- Вперед. - Орк сказал это без выражения и словно бы походя, однако внимательный маг отметил, что в голосе сквозила открытая неприязнь к такого рода местам. Да уж - это не открытая степь, где от неба и до неба видать, а топором размахивать можно безнаказанно широко.
Андел хмыкнул, зажигая на ладони мерцающий огонек белого света. Огонек поднялся в воздух, едва пульсируя, и завис над головой Коты, или Кота - данмер никогда не старался разобраться в правильности произношения орочьих имен.
- Ну что же, с почином - надеюсь, что в таком же составе и вернемся. Харекс, будь так добр, не наступай мне на пятки.