>>> Улицы Фолкрита

Войдя с улицы, Карнус сразу ощутил поток тепла от большого огня посредине. Похоже новые дрова только подкинули и мага приятно обдало жаром. В зале было пусто, лишь хозяйка подметала пол, готовясь к рабочему дню.  Скинув тюк, Карнус подошел к ней и замер. Женщина остановилась и уставилась на него, а маг не мог почему-то сказать и слова. 20 лет это было недоступно для него. 20 лет он не мог зайти в город, пройтись по улочкам и съесть картошки с жареным луком. А теперь он стоит и собирается снять комнату. Это было удивительно. Так просто, так естественно, подойти и сказать:
- Комнату на день - наконец промолвил он, доставая кошель с деньгами.
- 10 золотых - хозяйка не подала виду, что гость ее удивил. - Я покажу, где ваша комната, идем.
Конечно, окружение было небогатым, но Карнуса это не волновало. Это была его комната в людском городе и уже этого было достаточно, чтобы закрыть глаза на мелкие неудобства. Его комната в гроте вряд ли была много краше. Женщина ушла в большой зал, а Карнус повалился на кровать. Путешествие измотало его и все, что он успел сделать, прежде чем провалиться в сон - скинуть с ног сапоги.
Когда он проснулся, солнце уже клонилось к закату. Почувствовав, что хочет есть, маг перекусил едой из тюка и выглянул в залу. Народу было прилично, похоже местные жители любили пропустить стаканчик вина, или знаменитого тут меда. Подобная праздность была неприятна Карнусу. Он запер дверь поплотнее, чтобы не слышать веселых окриков и звуков лютни и принялся раскладывать вещи. Выложив еду и сменную одежду, он убрал остальное вглубь комнаты. Теперь стоило подумать о дальнейших действиях. Но сосредоточится в таком шуме Карнусу, привыкшему к абсолютной тишине, было невозможно. "Впрочем я знаю один народ, не любящий суеты" - подумал он и, пройдя залу, направился на местное кладбище.

>>>Фолкритское кладбище

Отредактировано Карнус (2012-10-09 15:21:46)

>>> Убежище Темного Братства

На закате в таверну вошла темноволосая девушка в небогатом белом платье. Окинув взглядом публику, собравшуюся внутри, Корнелия медленно двинулась к стойке, на ходу обдумывая план действий. "Прикинутся шлюхой - неинтересно. Строить из себя дворянку тоже не выйдет, не то место, не тот образ. Хм, может сказать, что мою дом разграбили бандиты, отца убили, мать угнали в плен, у меня нет денег, некуда идти? Чёрт, отец... я же так и не вернулась домой... сколько там прошло уже... - задумалась девушка, - около недели... Бедный папа. Ладно, потом решим."
-Извините...  - сделав грустное выражение лица обратилась к хозяйке Корнелия, - мой дом разграблен... мне негде спать... сколько стоит снять комнату на день? - девушка намерено говорила громко, чтобы обратить на себя внимание посетителей. "Кто-то точно должен откликнуться, и тогда все пойдёт отлично. Главное не переборщить." - говоря одно, совершенно другое думала лжебедняжка.
-Десять золотых, - невозмутимо ответила хозяйка.
-У меня только семь... - жалобно протянула Корнелия, - ладно... спасибо... да благословит вас Кинарет, - с этими словами Корнелия плюхнулась на свободный стул у камина и застыла в ожидании кого-нибудь, кто не равнодушен к нуждающимся. "Подождём. Времени много" - подумала Корнелия и прикрыла глаза.

Отредактировано Корнелия Флавия (2012-11-13 02:09:38)

Просидев пару часов у камина, девушка задремала. Ей снился отец. Он что-то говорил, но ей никак не удавалось разобрать, что же именно. Наконец отец пьяным голосом произнес: "Пойдем со мной, крошка". Девушка вскрикнула и проснулась,обнаружив в непосредственной близости от себя пьяного норда. Корнелия поморщилась от запаха перегара, которым "блистал" норд.
-Фу, пьяница, отстань! - Корнелия резко сбросила руку норда со своей спины. -Ты совсем уже спился? Я тебе что, шлюха дешевая? - только что скромная и милая бедняжка, просившая о помощи, превратилась во взбешенную, готовую рвать и метать, стерву.
-Совсем уже охренели... - успокоившись, Корнелия снова села рядом с нордом.

Отредактировано Корнелия Флавия (2012-11-19 00:24:51)

Корнелия молниеносно отреагировала на надвигающуюся на нее угрозу в виде здоровенной бутылки эля. Девушка тут же изо всех сил подалась назад и кувырком упала со стула и перекатилась к стойке, за которой стояла удивленная управляющая. Через секунду на место, где Корнелия только что сидела, обрушилась тяжелая рука норда с бутылкой. Корнелия взбесилась еще сильнее и схватила стоящее на стойке блюдо с фруктами и начала швырять их в норда. Затем в ход пошли вилки и ложки. Когда последняя из них достигла цели, Корнелия инстинктивно провела рукой по ноге в том месте, где она обычно прятала кинжал.
-Готовься к сме... - Корнелия осеклась, ибо кинжала не оказалось. "Чёрт. Так глупо... дура... дура, дура, дура." - в голове медленно прояснялось происходящее. Девушка ухмыльнулась, обнажив зубы в безумной улыбке. -Сегодня... повезло, - в истерическом хохоте выдавила из себя Корнелия. -До скорой встречи, мой алкоголик - с этими словами девушка в два прыжка пересекла таверну и выскочила из нее на улицу и пустилась бежать, нервно смеясь.

>>>Улицы Фолкрита

Отредактировано Корнелия Флавия (2012-11-19 19:05:37)

Начало игры

Все таверны Скайрима похожи одна на другую – скажет неискушенный зритель. Вот вам важный хозяин, или деловитая хозяйка – знай себе, чешут языком с посетителями, достают бутылки из-под прилавка, да на прислугу покрикивают. Служка, тем временем, порхает по залу, наполняя кружки всех жаждущих, уносит пустые тарелки, и приносит новые кушанья. Ну и конечно, какая уважающая себя таверна без барда? Хотя, это вопрос спорный, ибо в простонародье бытует мнение, что скайримские барды своими голосами упокоят и великана, ну или великан сам помрет, лишь бы их не слушать. Но как бы там ни было, к делу это не относится.
Случайный путешественник, который нигде не задерживается подолгу, конечно будет прав, утверждая, о похожести всех заведений подобного рода. Однако, у каждой таверны в Скайриме найдется и своя изюминка, и особая, неповторимая атмосфера. Тарья, просидев в фолкритском «Мертвецком меде» почти весь день, изо всех сил старалась эту самую неуловимую атмосферу ощутить. Сначала босмер отчетливо чувствовала, что из покосившейся двери сквозит, а, редкие в дневное время, посетители просто лучатся недоверием к ее остроухой физиономии. Но Тарья не была бы собой, если бы уже к вечеру не сумела разговорить Валгу и Нарри, “нагадать” им простого женского счастья, и стать почти любимой постоялицей.
Сейчас, когда на Фолкрит опустились сумерки и начал накрапывать мелкий дождик – нередкий гость в этих краях, эльфийка наконец поняла, что «прониклась». Два года назад ей такая возможность не представилась, надо же наверстывать упущенное. После второй бутылки вина Тарье стало совсем тепло и хорошо – плащ небрежно брошен на спинке стула, кожаная куртка расстегнута. Витавшие в воздухе ароматы горячей пищи стали еще соблазнительнее, а сидевшие с ней за одним столом норды казались отличной компанией.

-Эй, Делакур! – грубо окрикнул барда один из них, едва бедный юноша начал играть на своей лютне вступление. -Сделай одолжение – вали со своей бренчалкой на улицу! Не видишь, у нас тут серьезное дело.
-Ты проигрываешь, Берт, не надо срывать зло на парне, - его друг укоряющее покачал головой.
-Тебе тоже не везет, Огден.
Тарья чуть улыбнулась краешком губ, и, подвинув в центр стола небольшую стопку монет, взяла розданные ей карты, но при этом, босмер даже не взглянула на них. Можно ли было назвать эту эльфийку нормальной, зная, что в прошлый раз ее под белы рученьки оттащили в фолкритскую тюрьму как раз после похожих посиделок? Вряд ли. Если дела Гильдии вновь занесли тебя в Фолкрит – сиди тише воды, ниже травы, и не высовывайся, но неееет, это не для Тарьи. Благо, она все же вынесла для себя кое-какие уроки. Раз, больше не играть в этом городе на деньги. Два, у местных стражи напрочь отсутствует чувство юмора. Да, как это ни прискорбно, босмер знала, что все золото в любом случае останется этим дуралеям. У нее было другое задание, а карты - просто способ скоротать время.
-Не злись на других за свой проигрыш, - миролюбиво проворковала Тарья все с той же непроницаемой полуулыбкой. Сегодня она не дурачилась, никем не притворялась, даже не стала доставать собственную колоду, а просто играла.
-Ну в этот раз, я точно тебя обставлю! – ехидное выражение на лице Берта, говорило само за себя. Вот болван!
Задумчиво глядя куда-то за спину норда, Тарья потянулась свободной рукой к бутылке с вином. Слегка взболтнув ее, она с сожалением отметила, что скоро надо будет посылать за новой, и сделала большой глоток.
-Посмотрим, - она спокойно подвинула к центру еще несколько септимов, все же удосужившись бросить единственный, едва уловимый взгляд в свои карты.

Скрипнула дверь, впуская в таверну прохладный воздух с улицы. Тарья чуть повернула голову в сторону очередного посетителя, проводив его оценивающим взглядом, и вернулась к своим картам. Хотя особого интереса играть с этими двумя лоботрясами не было, тем более, она по-прежнему выигрывала. Удача? Случай? Отчасти. Лысеющий Огден, то и дело утирал рукой потный лоб, и вообще чересчур нервничал да осторожничал – видимо боялся проиграть слишком много, а дома его ждала сварливая жена и орава детишек, не иначе. Дюжий бородач Берт, напротив, был излишне самоуверен, отчего эльфийке не составляло труда водить его за нос.
-Тебе не может везти вечно, - проворчал Берт, почесывая затылок. Он так напряженно хмурился, что вдруг стал напоминать Тарье хоркера с усами и бородой. Бедняга, ей даже захотелось пожалеть его, мол, успокойся друг, все твои септимы останутся при тебе.
-Дело не в везении, - босмер с невозмутимым выражением лица вертела меж пальцами монетку. Однако сейчас воровка думала не о картах, а о массивном серебряном перстне, что лежал у нее в кармане. Грубоватый, как и все нордское, он все же был по-своему красив. Так решила Тарья, а у нее было вдоволь времени, чтобы как следует изучить его – осмотреть, ощупать, примерить. Впрочем, даже если бы босмер захотела, оставлять его у себя не следовало – то была не просто побрякушка, а перстень-печатка с овеянным дурной славой в определенных местах символом. Кольцо украшал виндхельмский медведь, который теперь еще считался отличительным знаком Братьев Бури. Эльфийка не знала, и честно говоря, знать не хотела, как Гильдия его раздобыла, ее дело маленькое – сделать так, чтобы перстень оказался у нужного человека, а человек потом оказался в тюрьме.
-Я бы рассказала, в чем секрет, - продолжила босмер, откинувшись на спинку стула. В красно-оранжевом, мигающем свете таверны, глаза эльфийки казались двумя раскаленными угольками, что придавало ее взгляду некую загадочность. –Да только игроков маловато. И… поднимем ставки, - она резко прекратила играться с монеткой, и ловко забросила ее в центр стола, к остальным деньгам.
-Ты не думай, мне как-то не шибко охота тебя слушать, -Берт пару секунд напряженно сопел, изучая свои карты, прикидывая шансы на успех. И как пить дать этот норд считал, что они у него есть. –О, друг, - он вдруг заприметил Омунда, которому как раз принесли ужин. –Давай садись к нам! Ты вроде славный малый, чего киснуть в одиночестве? Подсаживайся! Я - Берт, лысый хряк – Огден, а эта остроухая малявка – Тарья. Сыграем партейку, другую…
Босмер бросила на Омунда мимолетный взгляд из-под полуопущенных ресниц. Как и раньше, ее лицо выражало полнейшее равнодушие, но внутри она почти ликовала: «Все идет как нельзя лучше».

Услышав отказ, Берт только разочаровано крякнул, да махнул рукой, мол, как хочешь. Тарья? Даже прекрасно осознавая, что норды, в большинстве своем, не переваривают никаких эльфов, Тарья чувствовала себя как нельзя лучше – развалившись на стуле, в одной руке карты, в другой початая бутылка, которую она приподняла, в знак приветствия. Не любим азартные игры? Ну и даэдра с тобой, - думала босмер. Главное он подсел.
«Что у меня в карманце, ну-ка угадай-ка», - напевала воровка про себя, сохраняя при этом одухотворенно-задумчивое выражение лица. Имя и описание совпадали, значит теперь нужно выработать стратегию, и, обстряпав дельце, ехать назад в Рифтен, за причитающейся ей премией. И возможно она даже купит себе что-нибудь симпатичное, но все это будет потом.
-Новостей то у нас как раз не густо. С тех пор как дочурку Матьеса похоронили, ну ты помнишь, тишь да гладь, и слава Богам. Даже вампиры, да защитит нас Аркей от этой погани, кажись поутихли, - Огден, в очередной раз провел рукой по блестящему от пота лбу, похоже, радуясь, что можно по-тихому выйти из игры. Меж тем Нарри, лучезарно улыбаясь всей честной компании, да мечтая о том, что ей оставят пару-тройку септимов сверх положенного, принесла поднос с элем. Наклоняясь так, чтобы взгляд каждого, кто сидел за столом, неизменно натыкался на ее декольте, она расставила кружки, и, подмигнув всем сразу, грациозно упорхала в другой конец таверны.
-Не знаю, не знаю, любое затишье - штука временная, - лениво протянула Тарья, взяв свою порцию выпивки. Поразмыслив пару секунд, она залпом осушила кружку, и со стуком опустила ее на стол, утерев губы тыльной стороной ладони. Чувствовала ли она себя пьяной? И да, и нет. Иногда ей казалось, что быть слегка под хмельком – ее обычное состояние, и оно нисколько не зависит от количества выпитого. –Так что лучше заранее готовь баррикады, Огден. О, умный ход, Берт, - босмер сочла нужным похвалить норда, и впервые за вечер широко ухмыльнулась. –Только это тебе уже не поможет – я все равно выиграла, приятель. Но не волнуйся, я сегодня добрая – ни септима с тебя не возьму.
-Да чтоб тебя, не может этого быть! – Берт грохнул кулаком по столу. Его косматая борода, больше не забавляла Тарью, а напротив, выглядела как-то угрожающе. Воровка уже решила, что еще чуть-чуть, и ее будут бить, а она ведь, вот сюрприз, даже не жульничала.

Тарья, которая до этого сидела, вжав голову в плечи, да ковыряла ногтем выщербленный стол, резво вскочила на ноги, и, подхватив свой плащ, поспешила за нордом. В ее рыжей головушке уже зрело некое подобие плана, и упускать своего босмер не собиралась.
-А мне некуда идти, - произнесла воровка таким невинным тоном, на какой только была способна, вложив в фразу толику наивности и доверительности. Уж своим голосом она владела не хуже, чем лицом. –Я здесь проездом, а ехать куда-либо в ночь не слишком то безопасно, как думаешь?
К каждому, будь он человек, мер или говорящий кабачок можно подобрать ключик, нужны только внимательность и капелька удачи. Так, по крайней мере, считала Тарья, которой “вскрывать” чужие сердца при помощи нужных слов и интонаций, казалось куда проще, чем вскрыть сундук отмычкой. Не укрылся от цепкого взгляда воровки и тот укор, с которым Омунд посмотрел на Нарри, которая, желая заработать чуть больше, пользовалась простым и понятным ей способом.  Деньги, похоть, страх и боль – самые примитивные мотиваторы, доступные практически любому, но эльфийка, не одну собаку съев на этом поприще, видела куда больше ниточек, за которые можно дергать, чтобы добиться своего.
Она без тени лукавства, искренне улыбнулась норду, пристроившись по правую руку от него – вроде бы совсем близко, но соблюдая положенную по правилам приличия дистанцию. Даже обманывать можно, говоря одну только правду, а Тарья, что самое смешное, еще ни разу не соврала.
-И комнат свободных больше нет, - босмер сокрушенно покачала головой, поправив выбившуюся из прически прядь. –Когда я спрашивала, Валга сказала, что держит одну для кого-то… Ой!
Неловко оступившись, Тарья почти повисла на руке Омунда. Мог ли норд знать, что желая только изобразить травму, эльфийка слегка “перестаралась”, и гримаса боли, как и неприятные ощущения в лодыжке были вполне настоящими…
«Да я просто талантище», -продолжая морщиться, думала воровка. «Не хватало только запороть все дело из-за кривых полов и моих цыплячьих косточек».

Знаете это почти мистическое, щекочущее ощущение в затылке, которое отвечает за предсказание крупных неприятностей?  Или четкое, не иначе посланное высшими силами, осознание, что пора сматывать удочки, потому как «дело дрянь» и вообще «не выгорит»? Так вот, Тарья ни тем, ни другим, не обладала. Ну а если выразиться точнее, с завидной регулярностью посылала все подобные озарения куда подальше. Ау, да я же сама себе пророчица и гадалка, - говорила она, продолжая делать хорошую мину при плохой игре. Так или иначе, блеф не раз выручал ее из, казалось бы, безвыходного положения. Вот и сейчас – у этого норда был такой вид, словно он скорее порубает своим топором Тарью на рагу, чем позволит ей подойти на два шага ближе, но босмер и бровью не повела, продолжая вполне миролюбиво улыбаться.
-А ты неразговорчивый, - оказавшись в комнате, воровка сразу же плюхнулась на жесткую кровать и, стянув левый сапог, принялась массировать лодыжку. Все же ей было действительно больно, да и звук закрывшейся на ключ двери вызвал некий нервный укол, заставляя заново продумывать ходы отступления. К сожалению, тактик (да и стратег тоже) из Тарьи был, откровенно говоря, хреновый, поэтому оставалось уповать на счастливый случай. –И недоверчивый. Спокойно, дружище, я ничего не собираюсь у тебя красть.
«В крайнем случае, буду громко орать, что меня тут грабят, убивают и насилуют», - думала воровка, надевая сапог. «А уж там, под шумок…»
Организовать суматоху и неразбериху, дабы, закончив с подставой, дать деру, было последним делом, так как ее просили сработать как можно тише и деликатнее, не привлекая ненужного внимания. И Тарья, будучи неисправимым оптимистом, все еще надеялась довести дело до конца без лишней шумихи. Ответственный подход к работе? Банальная жадность и желание получить “премию”.  Именно поэтому босмер намеревалась подбросить Омунду этот злополучный перстень, во что бы то ни стало.

Эльфийка поерзала на не слишком удобном сеннике, который был прикрыт шерстяным одеялом. Ей казалось, что в комнатушке пахнет старым сыром и какой-то горькой травой - так пахнет от стариков, на которых всем плевать. Тарья не была брезгливой, ей довелось пожить в куда более убогом и вонючем сарае, и ни запах, ни размеры этой комнаты ее не смущали. Только бы свечей сюда побольше, а то от этих огарков в железной плошке толку маловато.
На данный момент, воровка понятия не имела, о чем собирается говорить, но тут как в картах – если уж блефовать, то лучше вовсе не знать свою “руку”. Однако, рассуждая логически, Фолкрит являлся городом, подконтрольным Империи, и кто-то очень хотел, чтобы тут все считали этого Омунда пособником Братьев Бури. Кто и зачем? Тарье в общем-то было все равно, ей не за праздное любопытство деньги платили, но даже такие догадки лучше, чем ничего. Главное, чтобы норд раньше времени не принял ее за какую-нибудь шпионку.

-Эм, ну спасибо, что ли, - неуверенно бросила Тарья вслед Омунду, да тот, наверное, ее уже не расслышал. Нет, она не ожидала такого, удачного для нее, поворота событий, и поэтому слегка замешкалась, вот так запросто оставшись наедине с собой в чужой комнате. Рядом с чужим рюкзаком. Если только норд, который, кажется, переменил свое отношение к эльфийке, не пошел за стражей. В таком случае воровке следовало не только поторопиться, но и подумать о том, как не сесть в лужу.
Заскрипели половицы, когда босмер подкралась к двери, стараясь ступать бесшумно, что выходило у нее как всегда отвратительно. И лодыжка настойчиво напоминала о себе тупой, ноющей болью, от которой помимо воли хотелось поджать губы да скорчить страдальческую мину. Тарья прислушалась – все тихо, только приглушенное бормотание из главного зала таверны. Никаких торопливых шагов, бряцанья оружия и криков «стоять, преступное отродье». Воровка очень рассчитывала, что у нее есть хотя бы минут пять.
Дохромав назад, эльфийка извлекла из кармана перстень, который показался ей особенно зловещим в полумраке этой обшарпанной комнатушки. Тарья прикидывала, как ей быть – засунуть колечко в рюкзак конечно виделось ей самым очевидным вариантом. Но у нее не было никаких гарантий, что Омунд не полезет за своими вещами, и не увидит подброшенную печатку. А воровке нужно было обязательно удостовериться, что это произойдет не раньше, чем стража явится по его душу, получив написанное рукой Бриньольфа письмо с указаниями, где и чего искать. Значит нужно действовать иначе.
«Сколько хлопот из-за такой крохотули», - Тарья все еще думала над своим следующим шагом, разглядывая перстень, и терзаясь внезапными для себя мыслями, кому насолил этот, на первый взгляд, безобидный и по-хорошему простой норд. Размышления ее были прерваны тихим шорохом откуда-то из темного, неосвещенного угла. Босмер завертела головой, справедливо рассудив, что это должно быть мышь, но все уже стихло. Однако через несколько секунд шорох повторился, сопровождаясь едва различимым топотом крошечных лапок, а потом серая тварь выскочила прямо у эльфийки из-под ног. От неожиданности воровка сделала шаг назад, при этом лишний раз вспомнив о больной лодыжке, и с громким «ать» плюхнулась на кровать, которая для таких падений явно не была предназначена, посему издала протяжный, жалобный стон, означавший готовность несчастной мебели развалиться. Печатка, которую Тарья естественно выронила, несколько раз с громким стуком отскочила от дощатого пола, и с чувством выполненного долга укатилась куда-то под тумбочку.
-Да чтоб тебя… вашу ж через… напополам трижды… мышь! – заключила босмер, когда открылась дверь комнаты, и под самый занавес “представления” появился Омунд. –Я увидела мышь, - прибавила она уже боле менее спокойно. Хотя выглядела эльфийка, щеки которой отчего-то пылали, до того шокированной, словно секунду назад здесь танцуя и напевая «Век произвола» прошло стадо зеленых лосей.
«Еще чуть-чуть, и я начну верить в проклятье, о котором болтает Делвин!» - Тарья даже не делала больше попыток подняться, а просто смотрела на Омунда, рассеяно теребя край одеяла.

-Спасибо, - севшим голосом отозвалась Тарья, когда Омунд закончил “колдовать” с ее ногой. Воровка даже не знала, из-за чего расстроиться в первую очередь: из-за бездарно профуканного шанса покончить с заданием, или оттого, что малознакомый норд, которого она собралась круто подставить, ухаживает за ней так, как этого мать родная не делала. Эльфийка даже почувствовала что-то вроде укола совести, словно некто невидимый нашептывал ей на ушко тоненьким, противным голоском. «Он к тебе по-доброму, а ты…» Тарья спешно прогнала из головы подобные глупости, мысленно велев, внезапно очнувшемуся, проповеднику благодетели заткнуться. –Так гораздо лучше.
Она с наслаждением потянулась, поудобнее устроив ту подушку, что предназначалась для головы, и расплылась в улыбке объевшегося сметаны кота. «В конце концов, если не я, то кто-нибудь другой», - думала воровка, разглядывая потолок и копошившегося в углу паука, который чуть раскачивался на тонкой нити паутины, то поднимаясь выше, то опускаясь. То, что Омунд отнесся к ней хорошо, и то, что эльфийке он в принципе был симпатичен, ничегошеньки не меняло. Если она вернется в Рифтен с дурными вестями, если “цель” не окажется за решеткой, Тарье конечно не заплатят, но главное, не заплатят и Гильдии, а они сейчас не в том положении, чтобы разбрасываться заказчиками. Так или иначе, работа будет сделана, просто выполнит ее кто-нибудь другой, не такой мягкотелый, как она.
-Занесло? – наигранно удивленно произнесла босмер, приподнявшись на локтях. –Ах, ну да, глаза, уши - эльф.
Тарья печально вздохнула, и вновь откинулась на подушку, продолжив изучать потолок, а точнее приключения маленького паучка, который теперь старательно раскидывал в уголке свою невесомую сеть. Впрочем, воровка улыбалась. Неприязнь «настоящих нордов» к эльфам (да и вообще ко всем, кто не норд) ее нисколько не задевала, и, откровенно говоря, босмер не так уж часто с ней сталкивалась.
-А если серьезно, я из Сиродиила, а тут просто проездом в Рифтен. У меня семья там, - Тарья обернулась к норду, подперев голову кулаком, и смотрела него честными-пречестными глазами, которые словно чуть светились в полутьме. Босмер почему-то считала, что таким, как Омунд врать бесполезно – почувствуют, а оттого и решила говорить только правду, и ничего кроме правды. Ну может только не всю. Она ведь действительно приехала в Скайрим из Брумы, только было это года два тому назад и больше походило на бегство. Ну а Гильдия? Чем не семья! Уж куда лучше той, что осталась по ту сторону границы. –Слушай, ты похож на местного, вон приятели в городе есть, а снимаешь комнату в таверне. Много путешествуешь? – эльфийка мотнула головой, указывая на рюкзак. Ей было интересно узнать побольше, может понять, кого и чем мог "обидеть" этот норд-врачеватель. Все равно, пока он не заснул, достать перстень не получится.

-Ты живешь в лесу, серьезно? Хоть не на дереве, надеюсь, – Тарья не слишком женственно хохотнула, но тут же боязливо осеклась, устремив на Омунда слегка виноватый взгляд. Она совсем не хотела уязвить или обидеть норда, просто действительно уже с трудом представляла как это – жить вне города. В лесу ведь не у кого воровать, и некого обманывать. Да и что там вообще можно делать? Обыгрывать в кости белок, и устраивать соревнование «кто кого перепьет» с оленями? Разумеется, здорово в погожий денек выбраться на ближайшую полянку для славного пикничка с друзьями. Или, остановившись в пути, забраться на высокое дерево, чтобы как следует осмотреться вокруг. И, скажем так, хотя босмер находила подобные мелочи весьма приятными, бегать по крышам ей нравилось куда больше чем скакать по веткам.
-Прости, если задела, - с извиняющейся улыбкой произнесла эльфийка, внимательно разглядывая Омунда чуть наклонив голову вбок. Чем дальше, чем чуднее он ей казался, и тем яростней на душе скребли кошки, из-за того, что воровке предстояло сделать. Но все же Тарья не могла себе позволить оплошать с этим заданием, просто потому что ей было жаль подставлять хорошего, пусть и немного странного, на ее взгляд, человека. Гильдия дала ей кров, защиту, деньги, и что не маловажно – друзей. Подвести Гильдию для эльфийки значило, быть может, чуточку больше, чем просто «не справиться с работой». –Я, пожалуй, могу понять твою любовь к уединенной жизни подальше от кхм города. Хотя с трудом, я видимо уж больно отвыкла от всех этих птичек, зайчиков… деревьев… что там еще в лесу есть, - босмер тихонько засмеялась, взбивая подушку.
-И ты живешь совсем один? А семья? – Тарья прищурилась, внезапно подумав о родственниках Омунда. Кто-то же должен быть, может она потом передаст им какую весточку, исключительно для того, чтобы не чувствовать себя слишком паршиво, после того, как с делом будет наконец покончено.
«Боги, о чем я думаю? Мне вообще должно быть все равно! Главное сейчас - достать этот перстень, чтоб ему провалиться. Хотя, стоп, не надо, хлопот мне тогда только прибавится», - мысленная пощечина слегка отрезвила воровку, и она широко зевнула, причем совершенно естественно, ибо правда устала. Только спать, лично ей, было нельзя.
-Впрочем, можешь не отвечать. Слишком личный вопрос, я все понимаю, - она села в постели, и сняла с себя куртку, закинув ее на спинку кровати. После некоторых манипуляций, Тарья даже извлекла из-под пятой точки одеяло, и, удовлетворенно вздохнув, в него завернулась, оставив торчать только больную ногу – еще одну проблему в ее, начинающем стремительно расти, списке сегодняшних неприятностей. –И правда, время позднее, пора на боковую. Добрых снов, Омунд.
На деле же воровка изо всех сил боролась со сном, начав мысленно напевать разные кабацкие песенки, коих знала не мало. Эльфийка очень надеялась, что норд сильно устал, а значит совсем скоро она услышит если не храп, то мирное сопение крепко спящего человека.

Редко что доставляло Тарье такие мучения, как отчаянные попытки бодрствовать, когда все твое естество просто требует отдаться столь желанному миру сновидений. Босмер намеренно пыталась выбрать самую неудобную позу, но добилась лишь того, что у нее жутко затекла шея. Веки становились все тяжелее, эльфийка периодически отключалась, и, кажется, даже успела посмотреть какой-то странный сон, в котором фигурировал Бриньольф, намеревавшийся всучить Омунду чудодейственный фалмерский сыр. И с каждым новым “погружением” сон становился все запутанней и бредовей – вот уже Омунд, почему-то восседая на столе Мерсера, сообщал, что отныне они воруют только левые башмаки, и только в миддас.
Тарья в очередной раз резко распахнула глаза, однако сию же секунду почувствовала, как некая невидимая сила аккуратно прикрывает веки. Воровка все же сделала над собой усилие, и рывком села в постели - надо было действовать. Она совершенно не представляла, сколько уже прошло времени, просто надеялась, что достаточно. Но для верности эльфийка все равно тихонько позвала норда, внимательно прислушиваясь к его ровному дыханию:
-Омунд, ты спишь? – громко зашептала она, дабы действительно вдруг не разбудить его. –Омууунд?
Ответа не последовало, и Тарья, закатав рукава рубашки, решительно откинула одеяло – пан или пропал, как любил повторять один старый друг. Босмер шевельнула больной ногой, ощупала лодыжку – вроде все нормально. Ну а даже, если не нормально, можно и потерпеть ради такого дела.
Противно, изобличающе заскрипели половицы, когда босые ноги эльфийки коснулись пола, и она, осторожно обогнув спящего Омунда, присела перед слегка покосившейся тумбочкой, задвинутой в угол. В любом другом случае воровку больше интересовало бы что внутри, а не под ней, но тут уж она сама была виновата, нечего было любоваться кольцом, словно это подарочек на день рождение.
«Кажется, почти достала», - босмер водила по полу рукой, пару раз натыкаясь на какой-то мусор вроде трупиков насекомых, и сопровождая все действие громкими вздохами, кряхтением и скрипом. Правда сама воровка этого даже не замечала, слишком была поглощена своим занятием. Наконец, возле самой стены, она нащупала то, что нужно.
-Ага, попался, - с довольной улыбкой произнесла Тарья, и победно вскинула руку с зажатым меж пальцами перстнем, не сразу сообразив, что говорит вслух…

-Кто попался? – бестолково переспросила воровка, от неожиданности чуть было опять не выронив перстень, который уже доставил ей столько хлопот. То, что босмер перепугалась, когда Омунд так резко проснулся, и в некотором роде поймал ее на горячем, еще мягко сказано. Она смотрела на мужчину глазами нашкодившей кошки, прижимая к груди кольцо, будто родное дитя, как если бы норд собирался отобрать его силой.
В тишине, наступившей благодаря образовавшейся паузе, отчетливо раздалось стрекотание сверчка – проклятое насекомое словно насмехалось над воровкой, впавшей в ступор. Дразнящее пиликанье не прекращалось, напротив, чем дольше Тарья молчала, тем громче и настойчивее “пел” из своего закутка сверчок. Назойливый звук никак не давал сосредоточиться, рождая только чувство крайнего раздражения и злости на саму себя. Все мысли превратились в беспроглядную черноту, в которой звучал лишь скрипучий голос настырного музыканта.

Вдруг из-за неплотно прикрытой двери потянуло прохладой. Легкий сквозняк всколыхнул пламя догорающих свечей, задув оставшиеся из тех немногих, что не погасли сами, и тем самым стряхнул с Тарьи оцепенение.
-Я говорю: вот же сосед достался. Сил никаких нет, - босмер, казалось расстроено, всплеснула руками, меж тем скрывая за этим простым и совершенно естественным жестом действия профессионального шулера, пряча перстень в карман. Ну а чем побрякушка хуже пары лишних тузов? –Хотя тебе, наверное, не привыкать - в лесу эти маленькие вредители должно быть стрекочат не умолкая.
В узком окне под самым потолком сквозь поредевшие после вечернего дождя облака можно было увидеть, начинавшие бледнеть, звезды – знак скорого рассвета. Тарья вздохнула, подумав, что когда вернется в Рифтен – попросит Делвина подыскать ей менее хлопотную работенку. И подальше от этого мерзопакостного городишки, который приносит ей одни только неприятности да разочарования.
-Прости, что разбудила, Омунд.